Гера же интересовался, трахнул ли он какую-нибудь на’вийку. Ну отец Хагрида был человеком. Как он жил с великаншей? Да очень просто: дутое заклятие! Гарри сказал, что впечатлился больше миром Пандоры, а секс предлагал только Труди. Рассказал про войну.
читать дальше— Хорошо, что этот фильм всего лишь риал-персон фанфик! — расплылся Гера. — Слушай, а дерево ты видал живьём?
— Не.
— А у нас в Хоге выросло. Слушай, а давай проведём ритуал исцеления родителей Невилла? Они же совсем плохие.
— Да ну, не поможет это. Кто камлать будет? И как мы присоединимся к Эйве? У нас же нету нейрокосы.
— А мы маги, Эйва нас признала. Я, например, однажды истощение словил и под деревом лечился. Даже на станцию переливания не ездил.
— А отдавать магию как?
— Там слова нужно знать. Я выяснил в Интернете. Знаешь, сколько народу изучает! Там кто-то из RDA сливает инфу. Ты тоже доклад сделай на имиджборде анонимно.
— Я подписку давал.
— Подписка не Фиделис.
— Уговорил.
— На доклад или ритуал?
— На ритуал. Обряд позитива. Говорят, Грейс депрессией страдала, её вылечили.¹
— Враньё. Ты ещё скажи, что она — любовница Куоритча.
Невилл, узнавший от друзей идею от вечного наносителя помощи Соболевского, пришёл в транс. Как это, взять и вылечить? Получится ли такое вообще? А кто вернёт потерянное детство? Выпросить у Минервы маховик времени? Нет, не поможет. Это только создаст параллельную реальность, а там, небось, они и так здоровы. А у Гарри — живы. Только в эту реальность не попасть, к тому же, позже ему сказали, что все маховики уничтожены Министерством после падения Волдеморта.
Невилл чувствовал себя совершенно потерянным. Он привык быть сиротой, привык к болезненным визитам в Мунго, привык к сожалению, что уже ничего не сделать. Гера при этом прыгал от воодушевления, что он так здорово может помочь другу, и совсем не замечал состояния потенциальной жертвы добра. Полный печальных мыслей и сомнений, Нев попросил время подумать и взял отгул на два дня, уехав в Лондон.
В «Дырявом котле» он снял комнату. В первый же вечер он набрался так, что разбил бутылку огневиски об стойку бара, поспорив с полутроллем. Бармен оттащил его в номер, и там Лонгботтом проспал до обеда следующего дня.
С трудом разлепив глаза, он выпил заботливо оставленную бутыль противопохмельного зелья и достал ноутбук. За отдельную плату в гостинице предоставляли Вай-Фай, что было очень модно у волшебной молодёжи. Нев подключил Интернет и нашёл в «Скайпе» ник Луны Лавгуд — «moony_loony_crazy_girl».
В Штатах была ночь, около 11. Но Луна не спала и скоро приняла звонок.
— Привет, Луна, прости, что так поздно...
— О, Нев! Добрый день! Отвратительно выглядишь. Ты пил огневиски? Мне кажется, я чувствую запах перегара.
Невилл улыбнулся неизменной прямоте старой подруги.
— Да, я пил вчера. Луна, мне нужен совет. Тут такое дело... Ты помнишь, как к нам прилетела инопланетянка? Ты ещё с ней общалась.
Луна невозмутимо кивнула.
— Конечно, помню, Нейтири разве забудешь? Она очень красивая, — мечтательно протянула девушка.
Невилл смутился. Он вспомнил, что тогда Луна вернулась с обследования Нейтири взъерошенной и красной... Ну, да Мерлин с ними. Лавгуды никогда стыдом не отличались. Вот и сейчас она сидела перед камерой в невообразимом красном пеньюаре с перьями, задрав на стол ноги в чёрных чулках. Видимо, у них с мужем что-то намечалось, а Нев как всегда помешал.
— Так во-о-о-о-т. Гера, мистер Сейбл, придумал кое-что. Помнишь, я посадил семечко волшебного дерева с родной планеты Нейтири? Оно выросло довольно большим и очень мощным по части магии. От ствола прямо разит природной силой. Так мы знаем, что с помощью этого древа можно врачевать, если знать обряд и заклинания.
Луна от интереса даже раскрыла рот.
— Ты хочешь излечить родителей?
Лонгботтом немного опешил, но подтвердил проницательную догадку.
— Ага.
— Счастливый. Мою маму уже не вернуть, и родителей Гарри тоже. Хотя мне кажется, ты не очень страдаешь оттого, что они сумасшедшие. В детстве страдал, да...
— Луна, что мне делать? Невиллу очень захотелось ещё выпить.
— Я думаю, что единственная проблема здесь — твой страх. Трудно сказать, как они поведут себя, если излечатся. Скорее всего, они не признают в тебе сына. Но не дать им — и тебе — такого шанса было бы трусливо и глупо, согласись?
— Но я так боюсь. Вдруг что-то пойдёт не так? Вдруг это убьёт их?
— Для них смерть точно не хуже, чем та жизнь, что они ведут. Невилл, теперь ты взрослый. А они после излечения будут как дети, и им будет нужен уход и поддержка. Вы просто поменяетесь ролями. Не думаю, что ты не справишься.
— Мне кажется, я не смогу...
— Хочешь, я приеду на пару недель?
— А как же твоя работа?
— Мне очень интересно посмотреть на этот эксперимент. И на дерево. Это же новая веха в изучении магии! Такую статью можно будет забабахать! Да целую монографию, — Невилл рассмеялся. Луна, конечно, будет очень кстати. Хотя это и не её профиль по профессии.
— Я буду счастлив, если ты приедешь. И наверное, я решусь на этот обряд. Спокойной ночи! Или неспокойной, — он подмигнул подруге, и она смеясь отключилась.
Нев вернулся в школу в решительном настроении и сразу пошёл к Гере.
— Давай, я согласен. Проведём обряд для моих родителей.
Гера не сомневался, что друг согласится.
— Я уже распечатал заклинания и навёл все справки, вот, смотри. Надо бы к новолунию приурочить, так что у нас неделя есть.
— Я хочу бабушку позвать, но она очень старая и не выходит из дома. Надо придумать, как её сюда... Ещё Луна приедет, ей для науки интересно. Кто ещё будет?
— Ну, обряд поведёт Еф. Снейп ему в помощь. Я ассистентом.
— Надо мамину родню. Я напишу Астории и Дафне Гринграссам. То есть Астория уже Малфой... Всё-таки мама их тётя, может, согласятся приехать.
— Ещё Малфоев тут не хватало... Ладно, как знаешь.
— Ну, без Минервы не обойтись точно. Постараемся, чтобы СМИ не узнали и не прорвались. Так что особо не болтай.
— Э-э-э, ну ок. Только я уже шухер навёл в сети, пока обряд искал.
— Ну, посмотрим, может, барьеры Хога ещё справятся с этой саранчой, — подвёл Невилл, — готовь обряд, а я займусь решением вопроса с больницей.
После этого разговора Невилл обратился к директору Звартноца:
— Мистер Ефремофф, мы тут задумали одно дело, полечить моих родителей под пандорским деревом. Я должен отпросить их из больницы в домашний отпуск. И нам нужен легилемент, чтобы общаться с Эйвой.
— Берите Севу, он гражданин Британии, у меня с визой сложности. Санкции. На Ассамблеум повесили международные коды для перемещения, их выписывать надо.
— Департамент магического транспорта?
— Да. Напиши официальное приглашение, тогда смогу.
— У нас есть время до новолуния. Но пропустить нельзя.
— Тогда звони Сергею Кужугетовичу лично и признавайся, что тебе забожалось.
— А Сейбл почему каждый день носится?
— У него бессрочный код. На одну персону, всё строго.
— А взломать?
— Нев, Хогвартс без Интернета останется, а Звартноц без информатика. Второго магопрограммиста не найдём, — стращал Ефремов.
Просто директор ассамблеумов, Валентин Любимов, получил Филдсовскую премию (нобелевку математикам не дают!) по инициативе Георгия Гречко и Вадима Черноброва «за программирование локальных чёрных дыр в пределах одной планеты». И после этого превратил все новые аккаунты в телепорты. Торговал случайным багом как фичей, и начался бардак, который пресекло только русское минмагии, поставившее на карандаш всех хакеров. Снять нового стоило нереально, потому что наступил кризис.
Но Невилл всё же выхлопотал поездку легилемента в Британию. Одним днём, в Мунго и Хогвартс. Миссис Джигли была несговорчивой сукой, и больных решили просто выкрасть. Иван Львович должен был отвлечь свою научную руководительницу, Снейп — испугать медсестёр и санитарок, вынув и перемешав их самые страшные воспоминания, а Невилл — увести родителей в каминный зал.
Диссертант же перебирал в уме варианты, чем уговорить итальянку Витторию Джигли. Только фамилию на английский манер не коверкать. Синьора Джильи и точка. Это только Райзенберг мог позволить себе подобное, ну ещё Максимилиан Харт. На комплименты Джигли не
ведётся — старая феминистка, котиков она наелась от Райзенберга, дети её не разжалобят. Своих-то из своей жизни выжила...
Наконец, настал день ритуала. Ефремов шмыгнул через телепорт (на окне поставили сенсорную панель вроде банкомата, чтобы набирать коды) и оказался в каминном зале. Невилл поручил отвести уроки своему ассистенту Гургену и присоединился через полчасика. Минерва позволила свему заместитлю почудить, хотя ни в чём особо не была уверена, даже боялась увидеть Алису и Фрэнка старыми и безумными. Но отвела место ритуалу на ночь после отбоя, если они пробудут весь день под наблюдением директора-доктора. Всё же её пригласили участвовать.
Иван Львович, поприветствовав Нева и Сева, отустил их на задание, а сам постучался в тесный кабинет англо-итальянки.
— Кто там? Входите.
— Сеньора Джильи, приветствую вас! — лучезарно улыбнулся диссертант.
— Товарищ Ефремофф, — выговорила она по-русски, сдержанно поджимая губы. — Что вас привело?
— Я хотел бы поговорить с вами о Лонгботтомах.
— Да, и что же?
— Их сын хотел бы забрать их домой из этого заведения.
— Почему он сам не пришёл спросить об этом?
— Я врач, и мне хотелось бы проконтролировать процесс.
— И сидеть с ними как сиделка? Они дементны. Полное отсутствие воли, эмоций, желаний, побуждений... и гадят под себя. Органическое поражение мозга и полное отсутствие магии.
— Таламус?
— Да. «Круцио» поражает именно его, вызывая так называемые таламические боли, возникающие при поражении таламуса в противоположной поражению стороне тела. Тут же было двустороннее воздействие. И магическое ядро погибло.
— Это даже хорошо, не придётся бороться со стихийной магией.
— Нам они хлопот не доставяют.
«Ещё бы, за них денежка капает!».
— ... Вот Лрокхарт, тот персонал лапает и «автографы» раздаёт, каляки-маляки. Кто б его у нас забрал?
«Ну да, он бюджетный...».
— Но мистер Лонгботтом настоял на моём визите к вам. Мы как коллеги должны договориться.
— Как коллеге могу дать почитать переводной эпикриз Алисы, будет познавательно. Это вещь 35-летней давности, я тогда только начала заведовать отделением менталистики.
Галлеоныч взял бумажную карту и принялся читать.
«Госпиталь по лечению магических заболеваний и травм имени св. Мунго.
Лонгботтом, Алиса Цецилия, урождённая Гринграсс, 1958 г. р.
Опекун: Лонгботтом, Августа.
Находилась на лечении в отделении первой магической помощи с 11.12.1981 по 14.01.1982.
Диагноз: органическое заболевание головного мозга, обусловленное воздействием неуточнённых проклятий, судорожный синдром.
Анамнез жизни:
Родилась в Лондоне, в чистокровной семье. Раннее развитие без особенностей, первый стихийный выброс магии — в 1,5 года. Закончила Хогвартс, затем Высшие курсы при Аврорате, училась хорошо. С 1977 года работала в аналитическом отделе Аврората, в том же году вышла замуж за Фрэнсиса Лонгботтома, от брака имеет сына 1980 г. р. Участвовала в операциях «Зов Ктулху» и «Тень над Инсмутом», сведения о которых засекречены. В 1981 году вместе с мужем подверглась нападению группы Пожирателей Смерти. Поступила в нашу больницу 11.12.1981.
Осмотр в приёмном покое: без сознания. Переломы: 7 и 9 рёбер с левой стороны, закрытый перелом левой локтевой кости со смещением, множественные гематомы на лице и теле, сотрясение головного мозга средней степени тяжести. Отмечались тонико-клонические судороги, вызванные длительным воздействием неуточнённой магии. После оказания первой помощи госпитализирована на отделение магических травм.
На отделении: больная пребывает в состоянии оглушённости, сменяющейся ажитацией. Во времени, месте, собственной личности не ориентирована, контакту недоступна. Речь отсутствует, больная издаёт отдельные звуки. Активна ближе к вечеру, пытается встать и выйти из палаты, при этом на обращённую речь не реагирует. При непосредственном физическом контакте начинает кричать, проявляет агрессию. При магическом воздействии отмечается атипичная реакция в виде генерализованных судорожных припадков.
Получала лечение седативными и антипсихотическими зельями, эффект от лечения слабый. Стала спокойнее, частота припадков несколько снизилась, однако общее состояние больной остаётся стабильно тяжёлым.
Переводится на отделение душевных болезней и одержимостей с целью углублённого обследования и дальнейшего лечения.
Зав. отделением: старший целитель Г. Ромберг.
Лечащий врач: целитель 2 категории М. Айнундцванциг».
«Госпиталь по лечению магических заболеваний и травм имени св. Мунго.
Лонгботтом, Алиса Цецилия, урождённая Грингарасс, 1958 г. р.
Опекун: Лонгботтом, Августа.
Находилась на лечении в отделении душевных болезней и одержимостей с 14.01.1982 по 20.05.1982.
Диагноз: слабоумие вследствие длительного воздействия заклятия «Круциатус», судорожный синдром.
Подробный анамнез известен. Переведена 14.01.1982 с отделения магических травм.
При поступлении:
продуктивному контакту недоступна. На обращённую речь не реагирует, сидит в одной позе, монотонно раскачивается на стуле. Амимична, взгляд неподвижный. Напала на врача, когда он достал волшебную палочку.
В отделении: состояние без существенных изменений. Подолгу сидит в одной позе, отвернувшись к стене. Неопрятна мочой и калом, кормится с рук. В среднем, раз в трое суток наблюдаются припадки по типу grand mal, а также малые припадки в виде совершения стереотипных вычурных движений: больная ломает руки, притопывает ногами.
Данные лабораторных исследований:
Магоэнцефалограмма: выявлены очаги судорожной активности в височных долях, дегенеративные изменения коры головного мозга и субкортикальных областей, расширение 1 и 2 желудочков. Атипичная активность области зрительного бугра.
Магоневролог: наличие патологических рефлексов (рефлекс Бабинского, рефлекс Оппенгейма), горизонтальный нистагм.
Магопсихиатр: интеллект на уровне глубокой умственной отсталости, выраженное снижение кратковременной и долговременной памяти, полная утеря бытовых навыков.
Данные колдосканирования: магический потенциал на отметке 10,3 (сверхнизкий).
Консультирована профессором Ф. Крепелиным, выставлен диагноз: «деменция вследствие длительного воздействия заклятия “Круциатус”».
Получала лечение: зелье Мира, 20 г/сут., зелье Айда-Финхема, 30 г/сут.
Была включена в программу терапевтической легилименции (см. прилагаемый отчёт № 47), отмечались улучшения. Переведена на отделение магических травм для проведения дальнейшего лечения.
Зав. отделения: старший целитель В. Д. Джигли
Лечащий врач: целитель Р. Акутагава».
«Госпиталь по лечению магических заболеваний и травм имени св. Мунго.
Отдел Тайн Министерства Магии.
Исследовательское подразделение Аврората.
Программа “Психе”.
Отчёт № 47.
Объект: женщина, 31 год.
Экспериментатор-легилимент: целитель высшей категории А. Альтхерц.
Цели и задачи: выяснение возможностей легилименции при обследовании больных деменцией, развившейся вследствие воздействия нейротропных ядов и проклятий. Поиск возможных путей излечения.
Сеанс 1 (расшифровка записи).
— На поверхностных слоях сознания — хаотичные образы. Вижу маленького мальчика… мужчину… вероятно, это муж и сын. Ни один образ не удерживается дольше десятых долей секунды, я едва успеваю рассмотреть. При попытке более глубокого проникновения… кажется, она меня блокирует. Пробую зацепиться за аффективно значимый образ сына… — Осторожно! Кто-нибудь, держите её! Почему никто не додумался её обездвижить?
Сеанс 3.
— Так как при всех попытках воздействия на значимые образы, испытуемая аффектируется и становится агрессивной, в качестве якоря выбираю нейтральный. Я вижу лодку, качающуюся на волнах… — Альтхерц, вы видите её название? — Не понимаю, зачем вам это, Боуд, но лодка называется “Синяя чайка”… — Итак, при погружении в более глубокие слои сознания, я могу отметить всё ту же бессистемность и разорванность мышления, что мы наблюдали и на поверхности. Среди беспорядочного мельтешения ассоциаций, я вижу пустые пространства… это, похоже, кисты. — Альтхерц, если хотите, чтоб мы вас поняли, не говорите на своём птичьем языке. — Хорошо, Боуд, специально для вас —
её мозги изнутри похожи на суп с дырками.
Сеанс 7.
— Начинаем с предыдущего места… раз, два, три — легилименс. Это странно, но образ-якорь изменился, сама лодка остаётся прежней, но вода вокруг неё приобретает красноватый оттенок… я чувствую пульсацию. Возможно, это означает прорыв импульсов от интероцепции из бессознательных областей в предсознательные. Кстати, вы расскажете мне наконец, что это за чёртова лодка?.. — Да, Альтхерц. Лодка принадлежала её мужу, видимо, они любили морские прогулки. — Это очуметь как трогательно, но в данном случае я предполагаю, что лодка — символ её “Я” или того, что от него осталось — учитывая, что море — классический символ бессознательного. — Альтхерц, вы не дослушали. Пожиратели смерти напали на них, как раз когда они собирались выйти в море на уик-энд, и если вы надавите на этот образ, возможно, нам удастся узнать что-то полезное. — Что-что, простите? Вы с ума сошли, это опасно. Вебер, не мешайте, ваше дело маленькое. — Пишите: сохраняется крайняя аффективная напряжённость… она находится в состоянии перманентной паники. Хотя кисты на прежнем месте, динамики я не вижу, они стабильны. У меня есть две основные гипотезы: либо это результат вытеснения наиболее травмирующих воспоминаний, либо — органического поражения мозга… — Альтхерц, вы помните, что от вас требуется? — Я всё помню, не торопите мастера. Пробую подойти ближе… реакции нет. Я собираюсь послать к одной из лакун эмоциональный заряд, в качестве эмоции возьмём нейтральную… Любопытство. Реакции нет, киста поглощает его полностью. Вторая попытка, эмоция радости. Аналогично. — Альтхерц, не трогайте отрицательные эмоции. — Мне жаль, Вебер, но эксперимент есть эксперимент. — Альтхерц, продолжайте. — Эмоция гнева…
Сеанс 9.
— Вы все переживали насчёт лодки, Боуд, так вот — она исчезла. Теперь к делу. Расширение кист продолжается, по сравнению с предыдущим разом они увеличились ещё процентов на тридцать… Интересно: несмотря на то, что моё воздействие было кратковременным и давно завершилось, они по-прежнему растут; такое ощущение, что они подпитываются от окружающего их эмоционального хаоса. Примечательно то, что теперь скорость ассоциативного процесса снижается до верхней границы допустимой нормы, я уже могу с этим работать. Возможно некоторое упорядочивание мышления, однако я по-прежнему не знаю, что делать с лакунами. Шмайссер предполагает, что это — интроспективное отражение нарушений зрительного бугра, вызванных прямым воздействием на болевые центры. — Альтхерц, вы не на лекции! — Простите. Также вижу снижение активности лимбической системы. — Что это значит? — Вы сами не хотите, чтобы я читал лекции. — Альтхерц! — Хорошо, это значит, что её базовые инстинктивные программы рушатся.
Сеанс 12.
— Боуд, её мозги похожи на голландский сыр! Мы должны что-то срочно предпринять. Расширение пустых областей замедлилось, но всё равно продолжается. Скорость ассоциативного процесса близка к нормальной, аффективная напряжённость исчезла, однако это означает лишь нарастающий апато-абулический синдром. При давлении на аффективно-значимые образы её сознание открывается… я вижу воспоминания… это детские, это школа… она училась в Гриффиндоре? Блокировки нет, нет даже естественного сопротивления, я могу гулять по её мозгам как по косому переулку. — Вы можете исправить это? — Я попробую, но её разуму нанесён страшный вред, и я не могу сказать, что из этого — заслуга Пожирателй, а что — моя... — Вы чересчур мнительны, Альтхерц. — Акутагава говорит, что её поведение стало гораздо спокойнее, так что ваша легилименция пошла ей только на пользу. Боуд, вы дурак. Трупы тоже спокойны. — Альтхерц, меня задрала ваша рефлексия! Выполняйте свои прямые обязанности, в конце концов! — Проклятье, Боуд, что же мы наделали...».
«Должностная записка зав. отделения лечения душевных болезней и одержимостей В. Д. Джигли.
От целителя Р. Акутагавы.
У больной Л. отмечается яркая положительная динамика, она стала более упорядоченной, появилась речь — отдельными фразами и словосочетаниями. Реагирует на обращение, прекратились судорожные припадки и вспышки агрессии. Тем не менее, легилименты программы “Психе” настаивают на продолжении экспериментов. Я боюсь, что их дальнейшая активность сведёт на нет все достигнутые результаты лечения. Предлагаю вывести больную из программы».
«Должностная записка главе программы “Психе” Н. Т. Юнгфройд.
От зав. отделения лечения душевных болезней и одержимостей В. Д. Джигли.
Мы отзываем следующих больных из участия в вашей программе. Благодарим за содействие в лечении. Список больных прилагается».
«Должностная записка зав. отделения лечения душевных болезней и одержимостей В. Д. Джигли
От старшего целителя А. Альтхерца, программа “Психе”.
— Вы не можете прекратить эксперименты! Состояние больных нестабильно. В особенности меня беспокоит больная Л. Как, возможно, вы уже знаете, в её сознании были обнаружены образования, именуемые нами “кистами”, и они продолжают увеличиваться в размере. То, что вы принимаете за улучшение, на самом деле является лишь прогрессирующим разрушением её разума. Кроме того, патогенез формирования этих структур нами не был выяснен до конца, и выведение вами из эксперимента больной Л. на решающей стадии я рассматриваю как намеренное сопротивление нашей программе, учитывая, что между Отделом Тайн и вашим отделением заключён договор о сотрудничестве».
«Должностная записка старшему целителю А. Альтхерцу, программа “Психе”.
От зав. отделения лечения душевных болезней и одержимостей В. Д. Джигли.
Наша цель состоит не в теоретических изысканиях, но в помощи людям. Улучшения в состоянии больной Л. налицо, а ваши возражения не аргументированы ничем, кроме невнятного описания неких “структур”, которых никто, кроме вас, не видел. Больная Л. переведена в отделение магических травм для дальнейшего лечения, поэтому ваши претензии к нам необоснованны».
«Заключение экспертной комиссии от 4.06.1985.
Лонгботтом, Алиса, представляется на комиссию с целью уточнения диагноза и выяснение возможностей дальнейшего лечения. Подробный анамнез известен. С 1981 года пребывает на лечении в нашей больнице. После участия в экспериментальной программе терапевтической легилименции, было достигнуто значительное улучшение, однако с осени 1983 года состояние остаётся неизменным. Больная пассивна, бездеятельна, речевая деятельность представлена отдельными бессвязными фразами. Себя не обслуживает, отмечается выраженное падение магического и энергетического потенциала. Двигательная активность практически отсутствует, осуществляет отдельные стереотипные действия».
«Проведены сеансы диагностической легилименции. Заключения экспертов приводятся ниже.
Старший целитель Н. Шмайссер, отделение лечения душевных болезней и одержимостей:
признаков сознания не обнаружено, психическая деятельность представлена отдельными ощущениями и обрывками двигательных программ.
А. Альтхерц, Отдел Тайн:
Лакуны занимают до 85% психического пространства, их расширение замедлилось, но по-прежнему продолжается. Попытка найти воспоминание-якорь, использованное в экспериментах ранее (в отчётах обозначено как “Синяя Чайка”), провалилась. По-видимому, мы имеем дело с полной амнезией.
Заметка на полях: А. Дамблдор, директор Хогвартса, приглашённый эксперт:
Доступ к воспоминаниям невозможен в силу возникновения т. н. “вторичного блока”, развившегося в результате практически полного прекращения эмоциональной и какой-либо иной психической активности.
Заметка на полях:
С. Снейп, профессор Хогвартса, приглашённый эксперт:
Это всё равно, что применять легилименцию к кабачку.
Заключение:
Исход заболевания в виде формирования дефекта, слабоумие выраженной степени.
Рекомендовано: продолжение поддерживающего лечения.
Примечание: шансов на полное либо же частичное восстановление психических функций нет.
Сведения конфиденциальны.
Разглашению не подлежат²».
«Весьма познавательно. Значит, органика. А я думал, как у Комитаса, которого запытали турки. У того было реактивное психотическое состояние с хроническим течением. А у этих назвать деменцией можно только условно. Буйная была, антихолинергетиков не дашь. Осталось антипсихотики-атипики колоть. От типиков, боюсь, восприимчивость к магии снизится. И противосудорожно».
— Так что легилемнистировать их бесполезно, — сказала Джигли-Джили, принимая карту назад.
Диссертант заглянул в глаза бывшей научной руководительнице и увидел там хорошо скрытое беспокойство. Окклюменцию поставила, сука. Но и без всякой телепатии понятно, что за место беспокоится. Вдруг он, доцент Ефремов, напишет докторскую и 👑подсидит её на месте завотделением менталистики? Смешно. Кажется, у такой, ещё нестарой по-магическим меркам, ведьмы паранойя?
— Нездоровый интерес к безнадёжному случаю, товарищ.
Ну что ж, кажется, надо брать.
— Вы правы, мы собираемся провернуть один финт ушами. Но в случае успеха вы можете написать об этом монографию.
— Соавторство?
— Да.
Иван Львович подробно рассказал про целебное дерево и готовящийся ритуал.
— Я лечу им магическое истощение.
— Но оно же в учебном заведении, нельзя же травмировать учников видом безумцев...
— Вы хотите сказать, не убъёт ли дерево ваших пациентов? Что ж, это будет равнозначно гумманной эвтаназии, о которой они не могут попросить сами.
— Вы рассуждаете прямо как Дамблдор!
— Невилл уже дал расписку, что не будет судиться ни с кем из нас в таком случае.
— Покажите!
— Акцио расписка Невилла!
Невилл готовился к ритуалу. Как опекун недееспособных инвалидов, он подписал согласие на экспериментальное лечение.
Виттория Джильи почитала кусок пергамента и пожевала губами.
— Что ж, забирайте ваших больных. Я приготовлю их к выписке в домашний отпуск и необходимые лекарства, чтоб не выбивать их из курации.
— Хм, я храню в Хоге целую медицинскую укладку, по большей части психатрическую. Мне привычнее орудовать с магловскими лекарствами.
— Но мистер Соболевский вылечился от ГТР³ магическими...
— Просто он не переносит магловские противотревожные.
— Я тоже должна буду поучаствовать?
— Можете просто посмотреть.
«НЕВИЛЛ, ОТБОЙ. ОНА СОГЛАСИЛАСЬ», — настрочил Ефремов на телефоне.
«СЕВЕРУС УЖЕ РАСШУГАЛ ПЕРСОНАЛ», — пришёл ответ.
...Снейп увел пациентов в Малую башню через камин. Дипломированный медбрат Гурген Арутюнянц, принявший смену от Невилла, покопался в укладке и на виду у сына пациентов вколол «Клопиксол®» и «Реланиум®», растолок по таблетке «Карбамазепина» в йогурт и покормил больных с ложечки. До вечера они спали под наблюдением медработников. Ефремов смотрел телевизор, принимал звонки от своих коллег из отделения, от Джека, оставленного за старшего в Звартноце. Почему-то день не появись — так сразу всем нужен. Потом учил слова ритуала. Ох уж эти внеземные языки!
Луна появилась в обед, таща за собой чемодан в виде огромного цветастого ридикюля на колёсиках. Она обняла перепачканного землёй Невилла, и он немного Гарри и Дафну с Асторией. Гера прилетел поздно, после уроков в Звартноце.
Хогвартс-Экспресс пришёл на станцию Хогсмид — станционный смотритель сообщил Невиллу о прибытии персонального пасссажира. Внук подорвался за бабушкой и два часа вёз её по осенним колдобинам на каталке, то и дело обновляя согревающие заклинания.
— Вот хорошо, мы с Минни выпьем по рюмочке огневиски и поболтаем о том, о сём... Спасибо, Нев. Только спать так хочется. Боюсь, после первой и усну.
В целях ободрения Августу напоили усиленной дозой «Ноотропила®» и ещё таблеточкой «Атенолола», чтоб не провоцировать тахикардию от таблеток.
— После таблеток пить нельзя, подождите до завтра, — предупредил Гурген.
— Тогда зачем вы напоили меня этой магловской гадостью? Думаете, я не знаю ваших штучек?
— Вам надо сохранять ясность рассудка, а не свалиться во сне, татик-джян⁴.
— Я думала, я еду к подруге, — забеспокоилась Августа.
— Так и есть, но ваша подруга всё расскажет.
Минерва была настроена решительно. Сразу после приветствий она перешла к делу:
— Августа, милая, мы собираемся исцелить Фрэнка и Алису.
— Как?
— Наши русские придумали средство, которое может даже оживлять умерших, как говорит наш админ, то есть служитель Интернета. Он говорит: может сработать, — ошарашила её директриса, не выпуская подругу из объятий.
Августа недоверчиво отстранилась от подруги:
— Оживить?! Что за бред ты несёшь, Минни, ты из ума, что ли, выживаешь?
— Нет, Августа, успокойся. Это действительно может сработать! Послушай сначала, что они хотят сделать…
— И слышать не желаю! Какая ересь!
Минерва сложила руки на груди, выжидая, пока подруга выпустит пар. Ещё немного
поквохтав, старушка зыркнула на директрису из-под шляпы:
— Рассказывай давай, что там вы придумали, ироды. И зачем я вам понадобилась? Вы уже, похоже, всё решили без меня, с этим негодником Невиллом.
— Да, Невилл согласен. Но нам нужна родня и друзья больных.
— А почему Пупсик не предупредил меня об этом? Я ещё не такая старая перечница, чтобы не мочь за себя постоять! — вновь вспылила она. — Я не хочу, чтоб он решал всё за меня!
— Густи, успокойся! Он любит тебя и до сих пор боится твоего гнева! А ещё больше он боится за тебя! Кстати, тебе неплохо бы отдохнуть и подумать.
— Я и так отдохнула в поезде, не надо.
— Тогда я тебе вложу некое воспоминание, это придётся запомнить перед процедурой. Я сама это заучила.
— Ах, ты же вынуждена изучать новые методические планы, — смягчилась Августа. — Только не ройся особо у меня в мозгу.
Макгонагалл сделала «мнемовпечатку» и дала листок с текстом, чтобы выученное лучше отложилось в голове.
Августа ещё проворчала для острастки, но было видно, что она согласна. Выдохнув с облегчением, Минерва подошла к Невиллу, который пережидал бурю в стороне. Он вернулся к бабушке, и они молча посмотрели друг на друга, а потом обнялись. Нев покатил коляску к теплицам, где уже толпился народ в ожидании. Гурген и Катя доставили пациентов 👑пож мантией-невидимкой по очереди, оба легилемента разгорячали себя, слушая голоса Эйвы с бумажками в руках и велели заходить. Первой вошла миссис Джигли, вооружённая омниноклем. Гера однажды разобрал один, треснутый детьми. Ничего интересного, обычная зеркалка со светоделительной призмой и матрицей из аметиста. Пришлось отдать Катьке матрицу, уж больно она позарилась на драгоценные кристаллики. Сейчас же Катя удалилась, не желая смущать Геру — она боялась, что всю дюжину колдунов поразит безумие, если Эйва сработает наоборот, истощив их силы. Чету Лонгботтомов уложили под деревом, гости и хозяева Хогвартса расселись прямо на земле, выложив перед собой распечатку и берясь за руки. Невилл поднял бабушку на руки и бережно усадил на грядку.
— Подушечку бы подложил, холодно на земле!
— Извини, 👑ба, но ты должна чувствовать корни дерева и соединиться с ним.
Нейроволокна древа души сияли в темноте, как мощные галогенные светильники и освещали записи текста.
— Тори, и я тоже должен читать эту галиматью? — пыжился Малфой.
— Да, солнце, — ответила Астория. — Это древнеэльфийский.
Присутствие членов Отряда Дамблдора его смущало. Равно как и то, что на седьмом курсе она помогала Невиллу тайком от профессоров-пожирателей. Что поделать, родство. Но вот чистокровных мало, скоро и так все переженятся.
Галлеоныч велел взяться за руки, поправил очки и принялся читать заклинание, держась за светящуюся плеть дерева и гипнотически раскачиваясь:
— Ting mikyun ayoheru rutxe, ma nawma sa'nok. Srung si poeru ma Eywa. Pori tireati, munge minga… Srung si poeru ma Eywa… Ulte ting ayoer. Srung si poeru ma Eywa. Tiviran po ayoekip… Srung si poeru ma Eywa… Na Na'viya hapxi. Srung si poeru ma Eywa!⁵
Корни древа засияли также, оплетая тела лежащих больных, и тянулись к копчикам здоровых, бормотавших слова за руководителем ритуала и постепенно входящих в транс. Снейп же просто стоял, закрыв глаза и пропуская через себя магические токи. Его затрясло. Потом начали колыхаться тела камлающих колдунов, отдававших магию на выздоровление Фрэнка и Алисы. Через полчаса у Снейпа подкосились ноги и он рухнул на колени, отпустив ветвь. Ефремов испугался за друга и прервал цикл чтений. Джигли зыркала на всех магической видеокамерой, боясь пропустить хоть мгновение. Августа повалилась навзничь со стоном:
— Голова... голова.... кружится!
Невилл, тоже явно потерявший равновесие, приполз по насмерть затоптанным грядкам на карачках и стал поднимать бабушку. Луна единственная встала и, шатаясь, подошла ближе к дереву, чуть не столкнувшись с Джигли. Потом поднялась Ханна и тоже заинтересовалась состоянием пациентов. Иван Львович мягко отстранил столпившихся и засветил Люмос на полочке, приоткрывая глаз Фрэнку. Зрачки живые, на свет реагируют.
— Пшёл нахуй, мразь, — ответил больной и попытался ударить, но рука налитого препаратами тела двигалась как в замедленной съёмке.
— Фрэнк, тут Снейп! Это он предал нас, бей его! — завизжала Алиса. — Он связал мне руки!
— Всё ясно, они думают, что они в плену у Пожирателей, — констатировал Снейп.
— Логично. Это последнее, что они помнят, — ответил его шеф.
Гера растерянно смотрел на Лонгботтомов. Невилл впал в кататонию, судя по выражению лица. Августа приподнялась с земли и шёпотом позвала:
— Сынок! Фрэнк, это мама.
Фрэнк оглянулся на старуху и с презрением рассматривал её. Он не мог узнать в ней свою статную мать с командным голосом. Однако — шляпа с птицей на голове, фамильный нос Лонгботтомов…
В это время Алиса со слезами на глазах пыталась вырваться из рук Луны и Ханны, которые подошли к ней, чтобы помочь встать.
— Уйдите, оставьте меня, шавки волдемортовы!
— Алиса, успокойтесь, — начала Ханна, но Луна шикнула на неё и потащила Алису за руку в сторону Невилла. Женщина упиралась и визжала. По лицу Невилла потекли слёзы. Он подбежал к ней с криком: «Мама!». Алиса замерла и посмотрела на парня.
— Фрэнк? Но…
Она оглянулась назад. Там её муж пытался вырваться из рук Геры и Ефремова. Полысевший и с морщинами, но это точно был он, её муж. А это тогда кто?
— Мам. Поверь нам. Вы с папой были не в себе очень-очень долго. Я вырос. И мы нашли способ вас вылечить.
Астория заплакала. Миссис Джигли с омниноклем в руках торжествующе выкрикнула «Брависсимо!». Присутствовавшие англичане посмотрели на неё с осуждением. Хотя даже у Драко, казалось, глаза были на мокром месте. Снейп только ухмылялся и ждал окончания мелодрамы, чтобы вернуться к медицине и науке. При этом Джигли тоже не упустила ни одной детали событий и всё тщательно надиктовывала на «камеру».
Невилл обнимал мать, которая ошарашенно смотрела на него, едва доставая ему до подбородка. Фрэнк стоял на коленях возле Августы, которую, казалось, тоже сейчас удар хватит.
— А ну, подними мать с земли, а то я простыну, в конце концов!
Фрэнк засмеялся и неуклюже попытался помочь старушке, тело слушалось его очень плохо, и на помощь ему поспешила Гермиона.
После ритуала усталые колдуны собрались в Малой Башне, пили огневиски и горячий шоколад, гомонили... Джигли отвела растерянных пациентов в пустую комнату и провела несколько тестов личности под запись. Ефремов тоже наблюдал за процессом. Пустив к ним Невилла со школьным фотоальбомом, магомедики ушли обсудить дела.
— Так им и дееспособность можно вернуть, — предположил он. — Группа останется, а пойдём в Визенгамот и посудимся за них.
— Да, но это небывалый случай, чтоб возвращали дееспособность. И стали сквибами, это тоже, считай, инвалидность по магическим меркам.
— Я уж не знаю ваших градаций, но я считаю... им нужна 👑трдуотерапия. А то они впадут в депрессию.
— Они и так впадут, они стали калеками. И осознают это.
— ...Хагрид сдаёт, Гургена гоняет на помощь. А тот агротехником стал, из теплиц не вылезает. Фрэнк вполне может Хагриду помогать. Алиса — ну санитаркой при школьном лазарете, нянечкой какой-нибудь.
Отдохнувшие гости пошли гуськом по узкому коридору: Минерва выводила их в свой кабинет к камину. Биолог Луна осталась ночевать, чтобы утром выехать с Августой на поезде, который заберёт и чудесно исцелённых домой, чтоб они адаптировались к сознательной жизни.
_____________________
¹ Отсылка к пародийной озвучке «Ак Батыр».
² Фанфик автора «Больной ублюдок» Epikrisis: hogwartsnet.ru/mfanf/ffshowfic.php?fid=50330&l=.... Некоторые имена персонажей изменены, согласно данной вселенной.
³ ГТР — генерализованное тревожное расстройство.
⁴ «...бабушка» (арм.).
⁵ Прошу, услышь нас, Мать Всего. Эйва, помоги им. Вбери в себя этот дух… Эйва, помоги им… И выдохни его обратно, к нам. Эйва, помоги им. Пусть ходят среди нас… Эйва, помоги им… Как одни из Народа! Эйва, помоги им!