* * *

[galleonych]

Доусон на пятиминутке гневался не хуже Снейпа в первой жизни.
— ...Захожу я ночью в «Магонет», а его нет! Мозги же активны всегда, какого драккла? Прибегаю в вашу серверную, а там центрального мозга нет, одна жижа. Хорошо ещё, периферические целы. А то как министерские книги восстанавливать?
— Инопланетянка в лазарете опять. Спит под колпаком. Я боялась шока или комы, но похоже на магловскую электротравму второй степени, — отчиталась школьная медсестра.
— Откуда вы знаете столько об электричестве? — протянул Доусон.
Поппи не стала выдавать русского коллегу, который диагноз и определил, но заметила:
— Простые электроприборы, как миксер или аппарат ИВЛ, работают в Мунго, так что я некоторым образом знакома. А вот как компьютеры работают от магии...
— Они экранированы от помех, только штепсели наружу. У нас в магломире сетевые кабели экранируют от телеантенн, чтоб сигнал лучше был, вот здесь мы аналогично и сделали... — мрачно констатировал Гера.
— А вас никто не спрашивал! — дала волю эмоциям главная ведьма. — Вы будете отвечать за порчу артефакта! Вас нельзя на серьёзную должность! Безответственный, как школьник, даже хуже! Что вообще пришелица делала в серверной?
— Виноват, признаю. Сколько с меня?
— Я бы вас вообще уволила.
— Профессор Макгонагалл, только не выгоняйте нас на улицу, у нас дети! — взмолилась Катя. — Он найдёт приработок, и мы будем платить вам как за съёмную квартиру.
Гера пнул Катю под столом.
— Я оплачу стоимость артефакта из жалованья, а остаток отдаю на мясо дракона. Это я не доглядел.
— Так эта дикарка мозги сожрала или как?
— Нет, она... э-э... ими думала. Попыталась. И травмировалась. А мозги взорвались.
Всё равно правда всплывёт, лучше уж сразу рассказать.
— Миссис Уизли, купите двадцать фунтов печени дракона, мне больную кормить надо, — мадам Помфри протянула казённые деньги зельеварше. — Прокручу на паштет.
Гермиона взяла их и ответила:
— Пошлю Теда в Хогсмид, пусть развеется.
— Очень хорошо.
— Так я поехал к Шеклболту? — предложил Гера.
— Нет, это в отдел тайн, — возразил Доусон. — Мне. К Соулу Крокеру.

Машину пригнали с утра, уже с каким-то парнем из «Космопоиска», выпускником Бауманки. Их трансгрессировал директор, но оставил физиков в покое и ушёл пить чай к Хагриду.
— А это правда, что вам Вайсман психологию читал? — после приветствия поинтересовался Гера.
— А это правда, что у вас червоточина стабильная? Это же мне кандидатская, а Вадику докторская... Мы по тридцать листов матана марали, чтоб расчитать условия по Сушко... Это же революция в физике!
— А я телепорт четыре года юзаю, каждый день. — Гера улыбнулся парню. — И бабы недалёкие тоже, и дети неразумные. Вот, я у пятиклашек информатику веду, на сях про️́гаем⁴. Не хочу их Бейсику учить.
— Согласен, goto⁵ — зло. Ладно, давай инопланетянку сюда.
Зашли к Невиллу, прошлись до лазарета. Помфри отдала им остатки паштета и прослезилась:
—-- Только не губите девочку, она такая молоденькая. Пусть тут живёт. Вы там колдуйте осторожно, хорошо?
—-- Мы ей мозг исследуем, и всё. Ну крови возьмём... —-- пообещал гость.
—-- Красная она, гемоглобин там есть, ведь она и кислородом дышит.
—-- Поняли.
Колдуны перенесли больную до машимы. Бауманец нёс питание и дыхательные причиндалы.
— Ого, как у вас круто! А колдуны хоть качаются, чтоб бицуха не атрофировалась?
— Вон наш самбист идёт, на нём латынь и физвоспитание.
Директор пришёл, ковыряя скрепкой в зубах.
— Ну что, Герасим, отпускай Пашку. Повезли мы твою страшилу.
Хлопнул программиста по плечу. Конечно, в такое учреждение «цивилам»⁶ ходу нет, только «белая кость»⁷.
В НИИ⁸ Нейрохирургии начались приключения: начав с КТ, медики крупно обломались, получив засвеченную плёнку. Значит, и флюорографию не посмотришь, а любопытно, как там круги кровообращения лежат. Доплер если сделать. Сосудов. Ложе МРТ трещало по швам, приняв критический вес в полтора центнера. Хорошо ещё, спит неподвижно, а то ни один шлемак не натянешь. Из положенных двадцати минут в томографе она пролежала где-то десять, а потом томограф заглох. Оператор, не обращая внимания на консилиум, выругался матом:
— Блять, пиздец томографу, размагнитился! Был бы ПЭТ⁹, без излучателя бы сняли... позитронное излучение, ёбанаврот!
А ведь мальчишка прав, для позитронки мы заранее заглатываем радиоактивное контрастирующее вещество (ну или делаем инъекцию), оно содержит содержащие позитроны радионуклиды. В силу особенностей конструкции этого вещества (можно покрыть его специальными агентами) накапливаться оно будет в местах скопления раковых клеток. Так вот, в варианте позитронно-эмиссионного радиоактивного распада, который происходит в ПЭТ, позитроны радиоактивного вещества не взаимодействуют с электронами живых тканей (а то у нас было бы образование пар, что возможно только на больших энергиях), вместо этого само радиоактивное вещество будет испускать гамма-фотон, который потом засекут расположенные снаружи тела детекторы. Вот тут никакого источника сигнала включать не надо, наш источник — то вещество, которое мы уже заглотили. А она, видать, анобтаниумом пропиталась, ежели они живут на месторождении радиоактивной руды. Только вся гоп-компания должна ехать в платную клинику, где этот томограф стоит.
Ефремов подался вперёд, хватаясь за колдовской аксессуар. Вдруг «Репаро» поможет? Нет, не пустили. Профессура загомонила, набросившись на него:
— Вот и плати за починку, Львович!
Жуть. Разгневанный нейрохирурги готовы были растерзать и Пашку, и Черноброва, который записывал процедуры на видеокамеру, и Ефремова, но последний широко улыбнулся и примирительно сказал:
— Хотите, я инженера пришлю, он всё починит?
А правда, «Репаро»-то поможет? Это же излучатель электромагнитных волн, как мобильник... Вдруг это как палочка, которая может быть починена только Старшей палочкой? Да, надо проситься посмотреть на Нейтири и помочь стариканам.
— Делайте простую энцефалограмму и эхо-эг! — предложил колдун. — А я проверю свою подопечную.
Парень-оператор показал полученную картинку. Не трёхмерную, конечно, а просто половину срезов. За зрительной корой они увидели образование, из которого и торчал пучок волокон.
— Вот она, телепатическая кора! — доказывал докторёнок. — Сверхновая.
Доцент Черепанов мыслил более косно:
— Почему именно телепатическая? Может, это просто опухоль?
— Я знаю их, это раcа на’ви! Они существуют!
— Так она же первая инопланетянка на Земле, откуда знаешь?
— Да про этих инопланетян в Интернете полнно. Они там все телепаты. Хорошо бы среди нас был такой, можно было бы сделать цахейлу.
— Чего-чего?
— Ну телепатировать её.
— Я телепат, — признался Ефремов.
На него зашикали:
— Шарлатан!
— Да я кандидат наук, такой же доцент, как и вы. Могу считать её бессознательное.
«Блин, а если её опять током долбанёт? Мозг у неё нежный, такая лёгкость переноса информации может объясняться свойствами транслятора-косы или других аборигенов. В любом случае, читая книгу, мы не становимся книгой, а, становясь на место другого человека, не меняем так уж значительно свой мозг. Я, впрочем, не нейрофизиолог, и мне ничего не приходит в голову, кроме повышенной способности к образованию нейронных связей и, может быть, более плотного взаимодействия между сознанием и подсознанием — если уж на’ви требуется осознанно представлять „мышление“ бессознательных существ. Возможно, у на’ви и нет подсознания как такового, а всё содержимое мозга при необходимости доступно. Не знаю. А может, у неё в этом „придатке“ ретровирусы — они, будучи способные переносить кусочки генетического кода от одних особей к другим, могли послужить орудием эволюционного спаяния некоторых видов Пандоры чуть ли не в один организм. Правда, неясно, как это помогло бы на’ви вступить в контакт с совершенно новым непандорским видом, но ретровирусы эти могли эволюционировать или могли даже быть направленно усовершенствованы кем-то».
— Надо ликвор взять, пока она спит. Позовите сестру-лаборанта!
— Нет уж, давайте вскроем ей бессознательное. Может, дозовёмся. Это не кома, зрачки симметричные и на свет реагируют, это, скорее, кататонический ступор.
— ...Была бы человеком, дали бы ей «Золпидем®», ну «Бромокриптин®» ...
— Ну уж это моё дело, что там — ступор или нет.
Пока оператор ходил в лабораторию (смылся от греха подальше), Ефремов просочился за перегородку и походя постучал палочкой по томографу, надеясь на «Репаро». Он осторожно взял Нейтири за руку, погладил. Она не откликнулась, даже не шевельнулась. Так, времени мало, надо придумать, как до неё добраться. Как же цахейлу сделать, если у меня нет этой косы? Вот, приставить её косу к своему виску, как палочку при сборе воспоминаний, там, где самая тонкая кость, а точнее, шов черепных костей. Ефремов взял косу и приложил к виску. Волоски-сенсоры уютно пощекотали кожу и улеглись причудливым узором. Психотерапевт закрыл глаза и стал ловить мысленные картины. Только он увидел там...
— ...Мужики, это Эйва! Я видел Эйву! Это невероятно, ни с чем не сравнить! Я не знаю, как это описать, но я видел мысли их животных, они «мыслят» картинками... я слышал голоса их родных — живых и умерших... — заорал он, но из горла вылетел только хрип.
Он лежал на полу. Над ним стояла лаборантка и тыкала в лицо нашатырным спиртом, а докторёнок лупил его по щекам:
— Мужик, ты и сам чуть в кому не впал! Ты чего творишь?
— ...Я в порядке. Слушайте! У нас в человеческой психике есть отражение мира с помощью образов, а есть — с помощью речи. Вот услышать тот внутренний диалог, который происходит в себе, то есть поймать переживания, оформленные в виде речи для себя, теоретически, возможно. Также и телепатически можно «увидеть» образ, который сейчас переживает или ощущает другой человек... — начал умничать обморочный док, едва придя в себя. — Я это всё увидел и услышал, когда подсоединился к Эйве. И нашёл там Нейтири и сказал ей: «Просыпайся!»
Докторёнок удивлённо глазел на что-то позади него.
— Мужик, похоже, ты ей своих сил отдал...
Раздался неимоверный рык: бледная Нейтири уже сидела на ложементе МРТ, ревела, держась за голову и била хвостом.
— Голова, голова болит!.. — кричала она на чистейшем английском.
— Дайте ей «Цитрамон», это последствия пункции— велел Черепанов.
Пашка подал плошку с месивом, Ефремов натолкал туда заботливо выдавленные таблетки в количестве двадцати штук и растолок пестиком. Делать нечего, поим.
— Ликвор у неё взяли?
Лаборантка кивнула, и втроём они силком влили лекарство пришелице. Впрочем, симптом головной боли мог проявиться от элетротравмы, а не только от спинальной пункции. Главное, подумал Ефремов, сработала мнемовпечатка с колдовских электромозгов, когда она припала к Магонету своим разумом. Теперь английский язык в её памяти. Хоть поговорить можно. Слава Мерлину, хоть не угробилась по ходу дела…
...Остаток дня ей делали энцефалограмму, эхо и узи мозга. Она сопротивлялась, конечно, но не особенно сильно, последствия травмы ещё давали о себе знать. Кости инопланетянки оказались достаточно тонкие, но прочные. Она так боялась надевать шапочку с электродами, что ей выкручивали руки дюжие санитарки и, будь она человеком, сломали бы нахрен. Потом её хотели сдать в Склиф⁹ на хирургическую ревизию, но Ефремов пригрозил Черноброву, что лишит его последних мозгов путём заклинания забвения. Трусливый уфолог умолк и умыл руки, и на этом обследование инопланетянки завершилось. Настал черёд думать — что делать с ней дальше и как её отослать домой, на Пандору.
Доусон не решался сунуться в Отдел тайн и получить нахлобучку за порчу артефакта, о которой узнали тотчас в связи с отсутствием пинга. Хотел взять проштрафившегося админа с собой, но этого обормота нельзя в волшебное УСО. Хоть маглы расформировали свою спецслужбу после второй мировой, спецы-тайнюки находили себе занятие всегда. У профессора оставался доступ в Отдел, хотя и неофициальный, поэтому пришлось идти одному.
Наконец, он набрался смелости и прибыл в Министерство магии, пятничным вечером, надеясь застать руководителя Отдела тайн в добром расположении.
— Позвольте войти, мистер Крокер?
— А-а, профессор Доусон. Проходите, давно вас жду.
Доусон вошёл в кабинет, отделанный чёрным мрамором. Всё было чёрным: стол, кресла из чёрной кожи, только пол светился зеленоватым. Сам Сол Крокер контрастировал с отделкой кабинета — он был с примесью ирландских кровей, ярко-рыжий, с веснушками и носом картошкой. Взгляд из-под кустистых бровей не сулил ничего хорошего.
— Да, мистер Крокер. Пришёл с повинной. Виновные в этом разгильдяйстве уже наказаны. Это наш админ не доглядел, с него уже три шкуры сняли.
— Три шкуры вашего бестолкового русского не вернут, ценный артефакт. Вся работа у нас встала из-за его отсутствия. Вы это понимаете? Уйдут месяцы, чтобы восстановить нормальное функционирование сети и информацию.
Это он, конечно, блефовал. Как рассказывал Гера, от дочернего сервера ничего не зависело, кроме паралича школьной сети. Вот растить мозг центрального процессора сложнее, чем периферических накопителей.
Тем не менее, Доусон сделал скорбное виноватое лицо. Сол молча выложил перед ним на стол бумагу с заголовком «Штрафные санкции за порчу имущества Министерства магии». У профессора немного вылезли глаза из орбит от суммы штрафа, но он решил смолчать. Всё равно платит Соболевский, а он копит, сам не зная на что. За проживание и питание в школе вычитают сущие сикли, так что сотрудники Хога могут позволить себе всё. Или скапливают приличные суммы. Это Минерва до сервера тратилась на безлимитном Вай-Фаем и 3G, а так платьев и украшений себе не покупает. Это покойный Слагхорн проедал и пропивал. И наш тепличный ассистент гудит, как и Трелони... так как все преподы заточены в Хогвартсе, как в тюрьме, и варятся в собственном соку десятилетиями.
Рыжий тайнюк ещё немного поворчал по поводу апокалипсиса в Магонете и отпустил Доусона на все четыре стороны. Из его последних слов следовало ,что после уплаты штрафа он выдаст «дрожжей» в банке, в которой будет расти новый мозг для школьного Магонета, прямо как чайный гриб.
Фабиус возвращался назад через все залы отдела. Во многие из них он попасть не мог — сменились пароли доступа, однако в зал Арки смерти он пароль ещё знал и решил сократить через него свой путь. Войдя в это тихое, пыльное место, где никогда никого не было, он посмотрел на ветхую занавеску на Арке, которая невольно притягивала взгляд. Вдруг он увидел, как из-за вуали что-то показалось — оттуда выпархивали гигантские цветы, одновременно напоминающие пушинки одуванчиков и трепетные медузы. Что за ерунда? Он подошёл ближе, стараясь не поддаться магии шёпота голосов, доносившихся из Арки. Вот интересно! Цветы порхали перед ним в воздухе. Преподаватель задумался и достал из кармана маленький флакон, которую тут же вернул в нормальный размер. Это была стеклянная банка — одна из тех, которые он припасал для Хагрида, чтобы тот накрутил солений. Этой банкой он принялся ловить дивные цветы. Однако они жухли на воздухе и бывшему тайнюку пришлось подойти к артефакту поближе с риском свалиться туда, увлёкшись голосами. Только так он запечатал несколько штук. Что же с ними делать? Надо показать Невиллу. Явно что-то необычное, такой флоры он не видел никогда. Если что-то полезное, почему бы не попробовать вырастить в хогвартских теплицах? Пусть Невилл попробует. Будет и у нас прекрасный тайный сад. И Фабиус с ухмылкой вышел из Отдела тайн.

Вернувшись в школу, Фабиус сразу прошёл в теплицы. Там он нашёл профессора Лонгботтома в резиновых сапогах и по уши в драконьем навозе. Рядом разглагольствовал Соболевский, праздно шатающийся админ, который после отстранения не находил себе дела и мешал работать другим. Хотя, похоже, Невилла это не напрягало, и он активно и весело болтал с русским.
— …Сумасшедшие сборы в кинотеатрах! Люди ходили по два-три раза смотреть! Ещё и 3D, во многих городах этот фильм был первым таким фильмом, который в этих очках можно было смотреть.
— Интересно, а талантливые люди по всему миру — писатели, режиссёры, музыканты — как они подключаются к Ноосфере, чтобы вот эти знания и вдохновение получить? То есть в теории понятно, как мне интересно, каковы ощущения…
— Добрый вечер, коллеги, — отчеканил Доусон.
Молодёжь синхронно обернулась к нему. Доусон улыбнулся и протянул Гере бумагу, которую получил от Крокера.
— Етить-колотить… Катька меня уроет.
— Что там? — Невилл попытался заглянуть другу через плечо, но Герман спрятал бумагу в карман.
— Ничего, справимся. Где русские не пропадали. Мы перестройку пережили — и ничего.
Невилл всё ещё тревожно смотрел на админа, когда Доусон вынул из кармана банку.
— Профессор Лонгботтом, у меня тут для вас сюрприз.
Невилл взял банку и сквозь стекло принялся разглядывать семена, которые там толпились. В дневном свете бледно-голубые, вяло двигающие тонкими пушинками-щупальцами.
— Это что такое? Впервые вижу! — начал Невилл, — похоже, на медузу…
— Атокиринай! Семена Эйвы, это с Пандоры! Точно как в фильме, такие же парящие! Фабуис, где вы их взяли?! — Герман от удивления и возбуждения даже назвал жутковатого коллегу по имени.
— Вообще я не хотел распространяться на эту тему… Просто хотел предложить Невиллу вырастить что-нибудь из этих семян. Я осознаю, что это может быть опасно, поэтому хотел сначала посоветоваться…
— Так откуда они? Понимаете, если семена Эйвы, священной богини Пандоры и на’ви, смогли попасть на нашу планету, значит, есть путь отсюда на Пандору и для Нейтири!
Доусон слегка опешил. Семена какого-то божества, воплощённые за миллионы световых лет отсюда? Как они попали в Арку смерти?
Последнюю мысль, похоже, он произнёс вслух.
Молодые люди оба побледнели.
— Арка с-смерти? — переспросил Невилл.
— Что вы там делали? И что там делали атокиринай?
— Слишком много вопросов, юноши! — разнервничался в свою очередь Доусон. — Я не представляю, как они туда попали. Я сегодня был в Отделе тайн, как вам известно, и, проходя мимо Арки, увидел, как эти штуки оттуда вылетают, как будто кто-то там за Завесой дует на одуванчик.
— Может быть, сама Эйва их посылает? Чтобы дать нам понять, как вернуть на Пандору нашу синюю подругу? — спросил Гера.
— Не знаю, мистер Соболевский, я с этой мифологией не знаком.
— Ну, я тоже знаком только по фильму, и тем не менее, мне кажется, это возможный вариант. Ну, кто ещё может швырять в наш мир эти «чистые души» и зачем?
— А что если правда попробовать их посадить? — пробормотал Невилл. Он открыл банку — семена не бросились оттуда, а мягко вылетели и сели ему на ладонь. Он вял в другую руку лопатку, наскоро одной рукой сделал несколько лунок в дальнем углу теплицы и опустил к ним ладонь. Семена слетели с ладони и опустились точно в лунки. Профессор травологии решил, что они не против, и засыпал их сверху землёй, а потом полил из лейки.
Тем временем Доусон и Соболевский думали, как же проверить, кто посылает детей Эйвы на Землю.
— Вариант только один — идти туда и пробовать выйти с абонентом на связь, — хлопнул в ладоши Гера.
— Каким образом? У меня хоть допуск есть в Отдел, а вас я как туда протащу?
— Под Мантией, естественно. Мы уже одолжили у Ефа для такого дела, его тру-мантия не обнаруживается ничем.
— Не понимаю, зачем идти на такой риск ради какой-то инопланетянки. Она вам кто, собственно? Ну поигрались с ней, изучили, и пусть себе в каком-нибудь институте будет доживать свой век.
Гера от злости позеленел и не нашёлся, что ответить. За него ответил Лонгботтом:
— Может, она и никто, но Эйва — великая богиня, а богини просто так знамения не посылают. Может, она хочет нас о чем-то предупредить?
— Резонно, — нехотя признал Доусон.
— Так, когда выступаем? — Гера уже предвкушал вылазку как что-то, напоминающее школьные приключения Гарри.

Ночью парни собрали мантки в виде мантии-невидимки и полетели на разведку. Гера в министерстве не бывал и шёл примыкающим к трансгрессии. А Доусон не бывал в Ассамблеуме. Хотя, как он говорил, министерские не дураки, прознали про взлом защиты Хогвартса и начаровали себе второй барьер, с использованием новых магических технологий. Шойгу же боролся с мелкм жульничеством школяров, ворующих пиво из супермаркета перед уроками в Звартноце. Додумались же, сатанята.
Примыкающей аппарацией они перенеслись к входу для посетителей. В темноте сияла старая красная будка. Компания зябко куталась в мантию-невидимку, когда Доусон думал, стоит ли попробовать через ассамблеум прямо в отдел тайн или ну его — идти по старинке. Решили, что расщепление при неудачном пробивании барьера им сейчас совсем не нужно. Ера вышел из-под плаща и втиснулся в будку, набрав цифрами слово «magic». Получив значки с надписью «Визит в исследовательских целях», они опустились в Атриум. Доусон шёл впереди по звенящим тишиной коридорам, Гера и Невилл под мантией позади него. Они не представляли, как пройдут в отдел тайн за Фабиусом. На девятый уровень они опустились без препятствий, но на ночь в отделе выставлялась охрана из пары дюжих авроров.
Но бывший тайнюк нашёл выход из положения: под рукой у него была оборотка. Группа зашла в уборную и её глава напоил товарищей и снабдил инструкцией:
— Я сотру память охране, пройдёт Невилл. Невилл стирает память охране — идёшь ты. Из-под мантии раньше времени не выходить.
Так они просочились в отдел тайн. Гера заворожённо смотрел на Большой Мозг, на зал с пророчествами... Всё было куда богаче, чем в фильме, в убогом в Идении режиссёра, додумавшего интерьеры министерства. Наконец они дошли до величественной Арки, из которой шли таинственные шёпотки.
— Вот, отсюда они вылетели!
Маглородок признался сразу:
— Чёт мне не по себе. Не знал бы, что это портал, так решил бы, что тут дементоры водятся. Как в Сумраке. Жаль, какао не взяли.
— Не очкуй. Давай туда патронуса запустим? Если Блэк жив, то он ответит. Тебя он не знает, правда.
Невилл выпустил дельфина и начитал ему сообщение: «Мистер Блэк, как вы? Это Невилл из Отряда Дамблдора!».
Они приготовились ждать, однако ответ пришёл буквально через минуту. Занавес колыхнулся будто от ветра, и из-за него показался Патронус — огромный волкодав, анимагическая форма Блэка. Невилл побледнел, Гера завороженно смотрел, как собака открыла прозрачный рот и сказала прокуренным голосом: «Вашу ж бабушку, Лонгботтом! Где вас черти носят, я торчу тут на этой забытой Мерлином планете уже тыщу лет! Вызволите меня срочно!».
— Точно, Блэк! Я его Патронуса узнал, это его аниформа! — возбуждённо прошептал Герман.
— Что делать будем? Как его оттуда вытащить? Мы ещё не придумали, как Нейтири-то туда отправить... — сокрушённо покачал головой Невилл.
— Как-как, придётся Гарри звать. Его-то точно без пропуска пропустят. Сирус-то жив остался. И остальные переживут. Мать моя Эйва!
Гера набрал номер Поттера, и тот ответил сонным голосом явно с бодуна.
— Слушаю.
— Срочно лети сюда. У нас новости, э-э-э, очень серьёзные новости.
— Сюда — это куда?
— Ой, в Министерство, в Отдел Тайн. Прямо к Арке бегом.
На том конце голос быстро стал трезвым.
— К Арке?! Сейчас буду, Сейбл, не уходите.
Поттер примчался через десять минут, заспанный, помятый, с горящими глазами.
— Гарри! Привет, э-э-эм. Тут такое дело, — начал Герман.
— Гарри, твой крёстный жив. И он на другой планете, за миллионы миль отсюда, — твёрдо закончил Невилл, а затем подошёл к Поттеру и похлопал его по плечу. Гарри стоял со стеклянным взглядом, а потом резко взметнул руку вверх так, что все кинулись врассыпную:
— Я знал! Я знал, что Блэк так просто не сдастся! Чтобы его какая-то Авада укокошила! Где этот пес? Я его из-под земли достану! — смеялся спаситель мира.
— Погодите, Поттер, мы должны выхлопотать портключ для вашего с Блэком возвращения. К сожалению, нам надо возвратить инопланетянку на родину, — отрезвил напоминанием Доусон.
— А я думаю, это эльфийка, мутировавшая под действием радиации. Они же на руднике живут, нейтронного нахватались... Но теперь их родина на Пандоре, да, — жевал сопли инженер, лишь бы всунуться с компетентным мнением, которого никто не спрашивал.
Поттера раздирало от желания очертя голову кинуться в Арку, но он старался внять доводам друзей.
— Сколько нужно времени на изготовление портключа?
— При нашей министерской волоките — долго. Это же отдел Магического транспорта. Так далеко мы ещё не летали.
— А я вот что думаю, ребята.... Вся магия хорошо увязывается в физику чёрных дыр: портключи, камины, аппарация... Оказывается, маги лучше физиков освоили эти манипуляции. И без всякого матана, интегралов с диффурами.
На том и разошлись. Приключений не случилось. Гарри, конечно, злился, что сразу его не пустили к крёстному. Ему казалось, вытащить Сириуса — будет, значит, то же, что искупить вину за все смерти той войны. Может быть, он вновь станет цельным и перестанет пить... А в этот вечер он вновь напьётся, судя по всему, и будет ждать официального разрешения отправиться в другой мир. Гера, чувствоваший вину за рецидив алкоголизма Поттера, понимал, что отправить человека в добровольную ссылку без алкоголя — это путь к погибели. Надо его как-то с доком пересечь. Пусть уж Галлеоныч таблеток каких даст на дорожку.
Галлеоныч же без просьбы прилетел в Хог, держа за руку инопланетянку:
— В Бурденке она унитаз раздавила, выгнали, а дома держать не могу — потолки низкие.
Нейтири радостно загикала, увидев уже полюбившиеся ей просторы и Гремучую Иву. Она вырвала руку у психотерапевта и направилась прямо к дереву, начав по-хозяйски поправлять потрёпанный ветром шалаш. Хагрид вышел из своей хижины и всплеснул руками:
— Явилась опять! И хоть бы хны ей энта кома... А чем её кормить прикажете, а? Фестралы парализованные у меня закончились.
— Не боись, Руби, на дракона собрали. Хорошо, что за больницу платить не пришлось. Вот я с утреца денежку перечислил, Чарли-рыжика ждём. Ничего, я думаю, не произойдёт за полдня.
— А кто томограф починил? — спросил Гера, любуясь на прыгающую по ветвям, как пума, девушку. Она уже заделала прорехи и уселась на одной ветке, болтая ногами и улыбаясь всей компании.
— Ну кто, подарок дедушки Дамблдора, — подмигнул врач.
Гера улыбнулся. Даже такая сложная техника не устояла под силой Бузинной палочки. Ему не терпелось повидать Чарли. Этот Уизли ему очень нравился своим закалённым характером и добротой, и легким помешательством — тоже. Ожидали его с драконятиной ближе к ночи, и Германа оставили дежурить во дворе, где он вдоволь навалялся на мягкой траве, нагулялся по опушке с пандоркой и под конец устал ужасно, а также схлопотал головную боль от избытка кислорода.
Дракон прилетел живой, своим ходом, оседланный драконологом. Как раз жирненький железнобрюх с белыми сальными боками. Гере было жаль смотреть убой такого красавца, но инопланетную подругу придётся кормить около недели, пока бюрократы не выпишут портключ.
— Здоровый какой. Интересно, старый или что? Почему его на убой? — думал вслух Ефремов.
— Старый. И трудно управляемый.
Чарли после тяжёлой работы по освежеванию туши присел отдохнуть на бревно.
— Столько мяса! Хватит и инопланетянке, и потом ещё продавать будете.
— Хоть кусок печени попробуем с семьёй, наверное, диетическая. Хотя Снейпу надо тоже дать, это ж на зелья... и кожи на фартук, сам выделает. А аорту — Тевудеру, — разглагольствовал Гера.
— Хорошо, что из заповедника, а не с Украины. Ющенко бы не отдал, — напоннил его наставник и посмеялся: — Конечно, такая прибыль в казну.
Гера отнёс мясо Катьке, повелев наготовить из него паштета, на что жена забурчала, мол, кровь с него зелёная течёт и есть это никто не будет. А так лучше синяки полечить, у неё от каждого тычка об угол вон какие образуются.
— Нет, готовь мне его, жарь, вари, или что там с ним надо делать!.. Короче, ты хозяйка, тебе и думать.
— Ну сварю я тебе в зельеварном котле, а мясорубки-то у меня нет.
— На кухню сходи, помнишь: грушу на портрете пощекотать.
— А ты думаешь, эльфы мне её дадут?
Ну, мялкой для картошки помни. Дадут, не переживай, надо только сказать, какие они молодцы и вкусно готовят. Хочу драконятины! Даже если изо рта потом будет вонять и тошнить будет.
Катя проскрипела зубами и взяла зеленоватую печень с брезгливостью.
— Сало ещё есть, берите, Галлеоныч. Насолите, будет круто.
— Да мне и жирного теперь нельзя, диета, — увильтнул доктор.

Доусон в своём кабинете писал записку в Минмагии, Отдел магического транспорта, его главе. Внезапно он замер, затем порвал записку и подошёл к камину. Найдя на полке дымолётный порошок, он засунул голову в зелёное пламя и через секунду был в гостиной четы Гермионы и Рона Уизли. Они сидели на диване и смотрели «Зелёные просторы» на большом экране телевизора.
— Кхм. Добрый вечер!
Рон повернул голову.
— Добрый вечер, профессор Доусон. Чем обязан?
— Мне нужна ваша помощь. Нужно добиться срочного изготовления одного важного портключа, и мне хотелось бы заручиться вашей поддержкой при обращении к главе Отдела Магического Транспорта, вашему брату мистеру Персивалю Уизли.
— Сириус Блэк?! Не на той ли он планете, откуда прилетела инопланетянка? — Гермиона, бывшая в курсе всех хогвартских сплетен, сложила в уме два и два. — Но ей не нужен был портключ.
— Ей — нет, потому что она провалилась в «дыру», и я уверен, что она не этого планировала, — разъяснил Фабиус.
— А вы такую дыру в ту сторону не можете организовать? — глупо спросил Рон.
Фабиус хмуро посмотрел на него:
— Этот вопрос пока не имеет ответа, наши учёные в Отделе тайн бьются над тайной червоточин уже много лет. На данный момент всё, что я прошу, — аудиенцию у Перси Уизли, либо хотя бы ваше ходатайство об ускорении оформления портключа. Мы должны попробовать, и мистер Поттер осознаёт риск и готов к нему.
Рон молча подошёл к клетке с совой и накатал короткую записку, в шапке которой значилось: «Привет, мистер Важная Шишка, есть дело...», — дальше Доусон не разглядел.
Гермиона накрыла стол к чаю и поставила вкуснейший бисквитный рулет с чёрной смородиной, которым они и насладились в ожидании ответа Перси.
Через полчаса пришёл ответ от Перси, как раз когда Рон докуривал вторую трубку, рассказывая Доусону про аврорские дела и сплетни. Гермиона первой перехватила сову:
— «Дорогой брат Ронни-малыш, спасибо, что поинтересовался, у меня всё хорошо. Что там затевает Доусон и хогвартская компания? Опять какой-то переполох будет? Ну, если просит сам Гарри, а не ты, прикрываясь его именем, то ему я не могу отказать. Вот бланк заявления на создание портключа, пусть заполнят и занесут мне прямо в приёмную, минуя все инстанции. Гелла даст мне его на подпись сразу же».
Доусон хлопнул в ладоши и поднялся с кресла, довольный и сытый.
— Спасибо, мистер Уизли, миссис Уизли! Вы значительно упростили нам дело. Мы будем держать вас в курсе. Всего доброго.
И он вновь шагнул в камин с заявлением в кармане.
В течение получаса и пару звонков Фабиус заполнил заявление в своём кабинете, а потом аппарировал в Министерство. К вечеру заявление уже было подписано размашистой подписью главы Отдела магического транспорта. Гарри можно было собираться в путь.
Но дело слегка затормозилось на этапе лечения Поттера от запоя и «подшития» дисульфирамом. Чтобы находится в ссылке а-ля дипмиссии без проблем, Гарри должен был слегка подлечиться, и звартноцкий врач прилагал усилия для его уговоров:
— А вдруг там эти дикари умеют добывать алкоголь и миссионеру предлагать? — предполагал Ефремов.
— Всё в порядке со мной! Я справился с этой проблемой, — возмущался Поттер, хотя все прекрасно знали, что это не так.
— Если Сириус жив, то вы там упьётесь за встречу, так что лечись, — безаппеляционно заявил директор, уволакивая преподавателя ЗОТИ¹⁰ в кабинет экстренного кодирования. Там ему сделали электрошоковую терапию из одного сеанса с ваткой водки во рту, а чтобы закрепить полученные результаты на годы, Иван Львович собственноручно вшил ему «Эспераль».


_______________
¹ Мне плохо, воздуха нет.
² Ешь!
³ — Привет.
  — Привет, как дела?
  — Хорошо. Ты говоришь по-английски?
  — Нет.
  — Ты откуда?
  — Пандора, Оматикайя.
⁴ Программирование на языке С, С++, С#.
⁵ Goto — оператор входа в подпрограмму, в C++ не используется
⁶ Цивилы — здесь: обывателям.
⁷ «Белая кость» — здесь: элита посвящённых.
⁸ НИИ скорой помощи им. Н. В. Склифосовского.
⁹ ПЭТ — позитронно-эмиссионная томография.
¹⁰ ЗОТИ — предмет обучения в Хогвартсе: «Защита от Тёмных Сил».